Андрэ Нортон - Рожденные среди звезд [= Рождение звезды]

— Те, что всегда охотятся в темноте, — получил он в ответ. Действия Сссури свидетельствовали об опасности. Водяной повернулся и крепко схватил колониста, заставив отступить на шаг-два.

— Возвращаться тем же путем мы не можем. И нужно уходить быстро.

Для Сссури, который с единственным копьем смело выходил навстречу ящеру, это что-то повое. Дальгард достаточно умен, чтобы согласиться с необходимостью бегства. Вместе они побежали по подземному коридору, и скоро между ними и тем местом, где водяной поднял тревогу, легла миля.

— От кого мы бежим? — Дальгард послал этот вопрос, когда водяной немного замедлил ход.

— Есть те, кто живет в темноте. Одного или двух мы легко убили бы. Но они охотятся стаями и стремятся к убийству, как дьяволы, почуявшие запах мяса. К тому же они умны. Когда-то давно, в дни до огня, они служили Иным как охотники за дичью. Иные старались сделать их еще разумнее и коварнее, чтобы посылать на охоту самостоятельно. И постепенно они стали слишком умны для своих хозяев. Тогда Иные, поняв угрозу, попытались перебить их, заманить в ловушки. Но удалось избавиться только от самых неповоротливых и глупых. Остальные ушли под землю, в такие ходы, как этот, и выходят из них только по ночам.

— Но если они разумны, — возразил разведчик, — почему нельзя установить с ними мысленный контакт?

— За долгие годы они выработали собственный образ мыслей. И они не простые существа, как ночные бегуны. Когда-то их учили отвечать только Иным. Но, — он развел руки быстрым нервным жестом, — но для тех, кто окружен такой стаей, они неизбежная смерть.

По уверению Сссурн, повернуть нельзя, поэтому оставалось только идти вперед по проходу, в котором они оказались. Водяной был уверен, что они пересекли реку и со временем доберутся до моря, если только случайный выход не позволит им выбраться на поверхность раньше.

Дальгард видел, что этим путем пользовались редко. Постоянно встречались груды земли, результат обвалов; через них приходилось перебираться, и разведчик подумал, что, возможно, они окажутся в тупике. Но он верил в Сссури, и так как водяной уверенно двигался дальше, Дальгард без возражений шел за ним.

Они изредка отдыхали, карауля по очереди. Но стены оставались неизменными, и трудно было измерять время и расстояние. Дальгард пожевал свой неприкосновенный запас, сухое мясо и фрукты, превратившиеся в почти каменный брусок; он пытался удовлетворить этими крохами растущий голод.

Проход становился все более влажным; со стен стекала вода, собиралась в зловонные лужи на полу. Дальгарду все меньше нравилось это место. Идя вперед, он невольно сгибал плечи; воображение рисовало картину обвала, на них рушится камень, и тонны грязной маслянистой речной воды поглощают их. Но хотя Сссури, когда мог, избегал вступать в лужи, влага его не тревожила.

Наконец человек не выдержал.

— Далеко ли море? — спросил он, не надеясь получить ответ.

Как и ожидал Дальгард, Сссури пожал плечами.

— Мы должны быть близко. Но я никогда здесь не проходил. Откуда мне знать?

Они снова отдохнули, выбрав относительно сухое место, пожевали сухой пищи, немного попили из заткнутых рогов двурога, которые свисали у них с поясов. Человек должен умирать от жажды, чтобы решиться зачерпнуть этой застоявшейся воды из луж.

Дальгард погрузился в беспокойный сон, в котором бежал под небом, а небо превратилось в гигантскую руку врага, и эта рука неумолимо опускалась, чтобы раздавить его. Проснулся он, вздрогнув, и увидел, что чешуйчатые пальцы Сссури трясут его за плечо.

— По этим дорогам ходят демоны снов. — Его еще не вполне проснувшийся мозг уловил эти слова.

— Действительно, — ответил Дальгард.

— Так всегда в тех местах, где жили Иные. Они оставляют за собой мысли, порождающие сны, и эти сны беспокоят тех, кто не их рода. Пошли. Мне хочется поскорее выбраться из этого места под чистое небо, где древнее зло не отравляет воздух и мысли.

Либо водяной неверно определил направление пути, либо устье реки гораздо дальше от города, чем они считали: они шли долгие утомительные часы, но проход не поднимался и никаких выходов в знакомый им мир не было.

Дальгард начал понимать, что они опускаются. Наконец он не выдержал и высказал свои опасения, надеясь, что Сссури их развеет.

— Мы опускаемся!

К его разочарованию, водяной согласился.

— Да. Уже тысячу наших шагов. Я считаю, что проход ведет не к солнцу, а под море.

Дальгард пропустил шаг. Для Сссури море — это дом; возможно, перспектива оказаться под морским дном его не тревожит. Но рожденный на суше человек к такому не готов. Если ему тревожно под рекой, то что же под океаном? Дальгард вспомнил свой страшный сон, руку, грозящую прихлопнуть его. Но спутник продолжал:

— Должен быть выход, может быть, прямо в море.

— Для тебя, — заметил Дальгард, — но я не житель глубин.

— Иные тоже, однако они пользовались этими путями. И говорю тебе, — водяной снова коснулся руки Дальгарда, — повернуть назад невозможно. Смерть, живущая во тьме, по-прежнему принюхивается к нашему следу.

Дальгард невольно оглянулся через плечо. В тусклом ограниченном свете фиолетовых дисков он почти ничего не видел. Сзади может незаметно подобраться целая армия.

— Но… — Он возражал против внешней беззаботности водяного.

Сссури вначале, когда упомянул о преследователях, встревожился. Теперь, казалось, он совсем не беспокоится.

— Они сыты, — ответил он. — Разведчики идут за нами, потому что мы что-то новое и подозрительное. Но когда они снопа проголодаются, а разведчики доложат, что мы мясо, тогда наступит время обнажить ножи и приготовиться к битве. Но до этого мы еще можем освободиться. Нужно найти ворота.

Водяной казался уверенным, но Дальгард этой уверенности не разделял. На открытом воздухе он встречал ящера-дьявола, вчетверо больше его самого, лишь с обычной охотничьей осторожностью. Но здесь, в темноте, не в силах отделаться от мысли, что тысячи тонн морской воды висят над головой, он обнаружил, что вздрагивает при малейшем звуке; в потной руке Дальгард зажал обнаженный нож.

Он заметил, что Сссури пошел быстрее и увереннее. Дальгард привык идти такой же походкой. Перед ними коридор уходил вдаль без всяких перерывов. Обещанный водяным выход, если он и существует, по-прежнему не был виден.

Трудно определять время в этом темном проходе, но Дальгарду показалось, что прошло еще не меньше часа, когда Сссури снова резко остановился, наклонил голову, словно прислушиваясь.

Как будто уловил звук, недоступный для его спутника-человека.